Добужинская кивнула:

– Я понимаю. Костя тоже думать не любил, когда за спиной стоят. Пойду кофе сварю. Кофе вы пьете? С коньяком?

– Ведрами, – признался Серов. – Коньяк добавить, размешать, но не взбалтывать.

Женщина слабо улыбнулась и исчезла. Оставшись один, он закрыл глаза, прислушался к гулу машин, что доносился с улицы, и сделал шаг. Пальцы скользнули по стеклу книжной полки. Шаг, еще шаг, еще шажок… Тепло, тепло, еще теплее… Еще не разгадка тайны, но будто преддверие к ней… От стены – той, что с дверью – тянутся секции фантастики, потом научпоп, а тут… что у нас тут, в самом углу?

Серов приподнял веки. Секция, перед которой он очутился, была самой крайней, украшенной небольшой, с ладонь, карточкой. На карточке змеилась витиеватая надпись: «Книги издательства „Горизонты науки», 1993–2002 гг.». Прямо перед ним – цветные корешки: «Энциклопедия НЛО» в пяти томах, «История цивилизаций Солнечной системы», «Ангар 18», «Проект „Синяя книга“ [2] и прочее в том же роде.

Вот и ответ, с разочарованием подумал Серов. Наиздавал книжек о пришельцах, они его и сцапали! Похитили прямо из ванной, в ответственный момент бритья… Нацелились какой-нибудь хреновиной с икс-лучами, нажали кнопочку – и трах-бабах! Был Добужинский, и нет Добужинского… Извлекли сквозь пару кирпичных стен прямо на свою тарелку… Отличная гипотеза! Только на кой черт он им сдался? Своих издателей, что ли, не хватает? Или математиков?

Он принялся рассматривать продукцию «Горизонтов науки». Труды уфологов, большей частью переводные с английского и французского, стояли на пятой полке, а четыре нижние были забиты учебниками, справочниками, юридической и компьютерной литературой. Выше располагались книги по менеджменту и издания на популярные околомедицинские темы: как сбросить лишний вес, как излечиться от рака с помощью морковки и как осчастливить себя и всех окружающих, улавливая космическую прану. Таких писаний Серов не читал – у него своей праны было хоть отбавляй.

– Пустой номер! Чушь, ерунда! – пробормотал он раздраженно и подступил к столу.

Фотография, висевшая над компьютером, привлекла его внимание. Сняв ее со стены, Серов убедился, что надписей на обороте нет, и стал разглядывать коническую гору на фоне неба и облаков, пытаясь угадать, где и когда был сделан снимок. Памир? Кавказ? Пожалуй, нет; слишком правильная форма у этой горушки, похожей на вулкан. Япония? Тоже вряд ли; пейзаж пустынный, никакого намека на дороги или что-нибудь индустриальное. Скорее напоминает дальневосточную сопку…

Вернув фотографию на место, он осмотрел стол. Кроме компьютера, дискет и пепельницы, тут находилось несколько стопок бумаги – видимо, рукопись, разложенная по главам. Шесть стопок – на дальнем конце стола, а седьмая, самая толстая и еще не прочитанная – поближе, перед креслом. Текст, к удивлению Серова, не отпечатан, а написан от руки, почерк крупный, скачущий и на редкость неразборчивый. Похоже, Добужинский был человеком, преданным издательскому делу, если решился прочитать сотни страниц, покрытых корявыми буквами… Или испытывал к автору и книге особый интерес?

Что-то прозвенело в голове у Серова, и он застыл над столом в позе борзого пса, унюхавшего дичь. Руки его потянулись к бумажным листам, он вытянул один наугад, пробежал по диагонали, выхватывая слово там, два слова тут, взял другой, третий, четвертый… «Понедельник» бросилось в глаза. Не просто «понедельник», а с заглавной буквы…

Устроившись в кресле, Серов принялся разбирать непонятный почерк. Брови его сошлись у переносицы, взгляд стал напряженным, лоб прорезала морщинка. «Понедельник» – говорилось в рукописи, а вслед за этим шли другие, уже знакомые имена – «Линда» и «Максим Кадинов». Он прочитал абзац вверху страницы:

«Понедельник предложил сразу отправиться к Воротам, до которых было километров пять или шесть. Но Линда запротестовала, и ее поддержал Максим Кадинов. Мы были уже практически на месте, и торопиться не стоило. Алексей Петрович, шофер и наш проводник, тоже не советовал идти к сопке в седьмом часу вечера, утверждая, что расстояние обманчиво, и тут не пять и не шесть километров, а все десять. Местность была пересеченной, повсюду камни, пни и овраги, и вездеход не мог подвести нас ближе. Ночевать в его кузове нам не хотелось; решили разбить лагерь до темноты, поставить палатки, сварить еду и чай и посидеть у костра. Мы с Женей, как самые молодые, принялись разгружать вездеход – Алексей Петрович торопился, говорил, что место плохое и ночевать он здесь не желает. Работали мы быстро и с удовольствием. Вообще Женя мне нравился – ему двадцать пять, он старше меня на шесть лет и недавно закончил медицинский институт в Твери. Он…»

Серов прервал чтение, вытер испарину со лба и поднял глаза к потолку. Женя, медик из Твери… Дьявол! Евгений Штильмарк, исчез в 1997-м, и было ему двадцать семь… Значит, тут описаны события девяносто пятого года, когда Игорю Елисееву, самому молодому, было девятнадцать…

Потянувшись к стопке с первой главой, Серов перевернул ее и уставился на титул. Название: «Шестеро в аномальной зоне», автор некий И. Е. Кантаров… Что за Кантаров, черт побери? И почему шестеро, если пропавших девять? Ну, восемь, не считая немца Губерта Фрика…

Он сидел, уставившись в исписанные листы и чувствуя, что вот-вот ухватится за хвост загадки. За путеводную нить, которая позволит размотать клубок… Удача! Удача, которой он так жаждал, была готова слететь к нему, подобно сказочной птице Феникс, мудрой и знающей ответы на любой вопрос. Все ответы, какими бы невероятными они ни показались!

Сердце Серова гулко бухнуло, взгляд обратился к фотографии.

– Алексей Петрович, проводник, не советовал идти к сопке… – медленно произнес он. – А вот и сопка! Осталось лишь узнать, откуда у Добужинского этот снимок и почему он тут его повесил. Для вдохновения, пока читает рукопись Кантарова?

За его спиной раздался шорох, а затем голос Добужинской:

– Кофе готов, Андрей. Принести вам сюда?

– Отставить кофе, – сказал Серов. – Вот что, Татьяна Олеговна… – Он развернулся вместе с креслом и пачкой бумаги на коленях. – Что вам известно об этой рукописи? И о Кантарове И. Е., который значится в ее авторах?

– С этим сочинением у Кости были неприятности, – промолвила Добужинская после секундного раздумья. – Ну, не неприятности, скорее трудности… Текст поступил давно, два года назад, и Костя все колебался, печатать или не печатать, хотя материал был, по его мнению, интересным. Оставалось неясным…

– Стоп! – Серов поднял руку. – В чем причина колебаний?

– Так я об этом и хочу сказать! Если это, – женщина бросила взгляд на стол, – художественное произведение, выдумка, то к тематике издательства оно не подходит. Понимаете, романов, ни детективных, ни фантастических, Костя не печатал, этим другие занимаются. Если же написанное правда, то могла получиться сенсационная книга. Но как проверить, истина в ней или фантазия? Костя решил разобраться на месте событий и полетел на Камчатку. Полетел в июне и был там недели две. Вот, снимок привез… – Ее глаза обратились к фотографии.

– Был в июне на Камчатке и снимок привез… – Лоб Серова пошел морщинами. – Об этом вы мне не говорили!

– А разве это его путешествие важно? За десять последних лет мы весь мир объездили… – Добужинская вздохнула. – Канары, курорты Франции и Испании, Рим, Лондон, Таиланд, Бразилия… Отдыхали вместе два раза в год, не считая случаев, когда Костя ездил по делам. У нас шесть дочерних издательств… Одно в Красноярске, другое в Киеве, третье в Прибалтике… за всем хозяйский глаз нужен…

Рукопись и визит на Камчатку, отметил Серов. Это, похоже, не один, а целых два хвоста загадки! Потом сказал:

– Вы упомянули о трудностях…

– Да, да. Вернувшись, Костя решил печатать книгу, но автор пропал, этот Кантаров из Петербурга. Отправили договор с письмом по его адресу, и ни ответа, ни привета. Костя собирался его разыскать, но тут… – Татьяна Олеговна приложила к глазам платочек.